Реинтеграция Донбасса: что изменит режим переходного правосудия

В Министерстве по вопросам реинтеграции временно оккупированных территорий сообщили, что на его базе будет создана специальная экспертная рабочая группа для наработки пакета законопроектов по внедрению системы переходного правосудия и других мероприятий безопасной реинтеграции временно оккупированных территорий Украины. Эксперты оценили для издания "Комментарии" идею введения переходного правосудия.

Как режим переходного правосудия может изменить ситуацию к лучшему

Заместитель директора Украинского института будущего Евгений Мироненко считает хорошей тенденцией, когда профильными вопросами занимается профильное министерство.

"Очень хорошо, что вице-премьер-министр Украины — министр по вопросам реинтеграции временно оккупированных территорий Алексей Резников непосредственно начинает формировать повестку дня в направлении реинтеграционной политики. В отличие от руководителя Офиса президента, который продемонстрировал поверхностный подход, ограничившись предложением простого проведения выборов без анализа более глобальных процессов", – говорит Евгений Мироненко.

По его словам, анализ, проведенный экспертами Украинского института будущего в плоскости изучения политической системы функционирования временно оккупированных территорий Восточной Украины, свидетельствует о глобальном интегрирования указанных территорий в систему государственного функционала РФ.

"Поэтому любые шаги, направленные на реализацию мероприятий безопасной реинтеграции и возвращения временно оккупированных территорий в правовое поле Украины, должны приветствоваться", – резюмирует Евгений Мироненко.

Что могут подавать под соусом режима переходного правосудия

Сопредседатель Общественной инициативы "Права Справа", историк, юрист Дмитрий Снегирев считает, что под "соусом" переходного правосудия продвигается идея амнистии.

"Подобные намерения идут вразрез с заявлениями украинской стороны (того же главы МИД Дмитрия Кулебы) о том, что позиция Украины на Минских переговорах носит наступательный характер, – говорит Дмитрий Снегирев. – Ведь при переходном правосудии возможны механизмы введения амнистии – тем или иным особам. А это одно из условий РФ, заложенных в Минских соглашениях. То есть, фактически продвигается амнистия участникам незаконных вооруженных формирований. Да и не только им, а почти 300 тысячам коллаборантов (ведь кроме военнослужащих т.н. Армейских корпусов и представителей силовых структур, предателями нужно считать и "государственных чиновников"). Даже при четких юридических формулировках переходное правосудие позволит применить механизм амнистии ко всем, кому нельзя будет предъявить непосредственное участие в преступлениях против человечества. То есть, любой из военных, стрелявших по воинам АТО-ООС и мирным гражданами, сможет сказать, что просто стоял на блокпосту или кашеварил. И это позволит ему избежать уголовной ответственности".

При этом, напоминает эксперт, на оккупированном Донбассе не было принудительной мобилизации. Все шли добровольцами, получали за свою "службу" деньги. То есть, попадают под статью закона о наемничестве.

"Сам момент амнистии – это не просто компромисс, а переход за "красные линии". Принятие такого закона, который теперь завуалированно называют законом о переходном правосудии, не допускает двойного трактования, там нет предохранителей. Зато есть возможность манипулировать международным опытом проведения таких амнистий, те же Балканские войны. Скорее всего, этот механизм будут продвигать и у нас, – считает Дмитрий Снегирев. – Да, закон об амнистии прописан в Минских соглашениях. Но принимать его нам категорически нельзя. Как, собственно, соблюдать всё, что прописано в "Минске", где хватает опасных для Украины моментов. Увы, но, похоже, все разговоры украинских властей о необходимости перезагрузки Минских соглашений или поиске другого формата, о существовании неких планов "B, С, D и т.д." – не более чем политические заявления".

Режим переходного правосудия начинался с Минских соглашений

"Танцы вокруг переходного правосудия у нас начались с подписания первых Минских соглашений. Было Агентство, МинВОТ, МинВЕТ, теперь Минрег, по сути, – Офис вице-премьера, – отмечает кризисный управляющий, эксперт по вопросам ОРДЛО Руслан Рыгованов. – Приглашали международников, возили наших людей на обучение… Но суть в том, что на сегодня мы попросту не имеем стратегии по Донбассу. Ни плана освобождения, ни понимания. Или нам говорят, что мы не имеем, ведя кулуарные переговоры, о которых мы не знаем".

По словам Руслана Рыгованова, переходное правосудия – сложный процесс, в который вовлекаются не только госорганы, но и все жителей территории, где его намерены вводить. Включая переселенцев.

"Пока же всё идет в каком-то тайном режиме. И возникает вопрос – что вообще готовится? Не пытаются ли запустить новую программу, под которую просто возьмут деньги и "распилят"? – задается вопросами эксперт. – На сегодняшний день ни один военный конфликт в мире, где кроме внешней агрессии есть признаки гражданского противостояния, не решен. Говорить о механизме переходного правосудия, конечно, можно. Но важно понимать, на чём оно будет основываться. Будут ли всеобщая амнистия, гражданские суды (по определению вины чиновников), закон о коллаборантах? Будут ли вносить изменения в Конституцию Украины ради особого статуса ОРДЛО? Вопросов много. Ответ же кроется, как я уже отмечал, в отсутствии на государственном уровне внятной стратегии по урегулированию конфликта. В таких условиях говорить о результативности переходного правосудия не приходится".

Напомним, к работе Трехсторонней контактной группы впервые в составе украинской делегации привлекли представителей временно оккупированных РФ районов Донецкой и Луганской областей Украины.